Лина Лапина - Татуировка[СИ]

— Погодите!

— Вы знаете, что единственный предатель — это Элишка!

Секундное замешательство наконец–то отразилось в глазах Клементины.

— Это ложь, — беспристрастно ответила она.

— Чистая правда, — я позволила себе снисходительно улыбнуться, несмотря на всю щекотливость моего положения. — Она здесь, среди прихвостней Шакала. Он сделал с ней то же самое, что и с собой. Я оказалась неудачным экспериментом, благодаря антидоту лорда Максимилиана…

В этот момент, один из монстров, лежащих в луже крови, попытался подняться на четвереньки, что оказалось практически невозможным без задних лап, лежащих в десяти ярдах неподалеку. Тем не менее, чудище продолжало ползти к нам, оставляя за собой кровавый след. Постепенно, тело его поменяло очертания, и я смогла разглядеть некогда красивое лицо Элишки, искаженное гримасой мучительной боли.

Она все приближалась, обрубки лап снова стали ногами, некогда стройными и длинными. Ужасное зрелище, я отвернулась не в силах совладать с эмоциями. Изуродованная красота настоящее несчастье, несмотря ни на что.

Ни звука боли не сорвалось с губ Элишки. Все еще держа предательницу под прицелом, один из рыцарей–карателей следовал за ней, направив дуло винтовки к ее голове.

— Госпожа… — пробормотала она, находясь на грани потери сознания, и протянула дрожащую тонкую руку в молебном жесте.

— Ты славно потрудилась, жрица, — снисходительно склонила голову Верховная Жрица.

— Я сделала все, как Вы мне приказали.

— Что? — я изумленно округлила глаза и зашлась правденым гневом. — Вы приказали?! Что именно Вы приказали? Предать гилд и весь клан?! Или подставить и избавиться от меня раз и навсегда?

— Твоя миссия выполнена, Элишка. Как и договаривались… — с этими словами Верховная Жрица нагнулась, чтобы поцеловать ее в лоб, и ладонью прикрыла глаза несчастной. Последующий выстрел избавил Элишку от дальнейших мучений.

— Но почему? — я схватилась за голову. Все–таки видеть, как Верховная хладнокровно избавилась от своей ближайшей помощницы, я оказалась не готова.

— Она хотела стать свободной, Евгения, — Клементина выпрямилась, обтерла кровавую ладонь о плащ, достала черный платок и отерла лицо.

— Но я не понимаю…

— Нельзя просто перестать быть жрицей. Инициация изначально предусматривает смерть. Но это уже тебя не касается.

Кажется, я услышала, как щелкнул один из затворов у кого–то из Карателей позади меня.

— Нет! Я понимаю… Но я не предавала клан.

— Слишком поздно, жрица, — Клементина Леал снова накинула капюшон, едва кивнув главе отряда рыцарей.

Я зажмурилась, дыхание сперло, тошнота подступила к горлу, потекли неконтролируемые слезы. Никогда еще я не ощущала приближение смерти так отчетливо. Вот и все. Неужели моя жизнь закончится именно сейчас, вот так нелепо и бесславно? Я никогда не гналась за славной, но умирать все–равно не хотелось. Джерри…

Я невольно приоткрыла глаза, повернув голову, чтобы в последний раз взглянуть на него, хоть и в волчьем обличии. И не поверила собственным глазам.

Каратели, все еще направляя прицелы на всех вокруг, аккуратно отступали, прихватив с собой тела Элишки и Шакала. Он напоминал мумифицированную черную личинку, но я не была уверена на все сто процентов, что он мертв.

— Евгения, — окликнула меня Верховная Жрица и напоследок протянула карточку с адресом. — В полдень.

Как всегда немногословна, но я расплылась в улыбке, ощутив, словно огромная гора только что свалилась в преисподнюю с моих плеч. Мы живы! Все! И мы победили! Мое существо ликовало изнутри, но я была слишком напугана, чтобы показать, как я счастлива, что просто прижала ладони к лицу и расплакалась. Карточка тут же радостно нашла свое место в кармане куртки.

Джерри! Я кинулась к его телу. Он все так же находился без сознания, с открытой раной на брюхе. Айрин пыталась зализывать ее края, но даже мне была очевидна бесполезность ее усилий. Я точно знала, что для исцеления оборотню необходимо перекинуться из человеческой формы в волчью. И я знала единственного, кто мог в этом помочь. Сложная задача, потому что Джерри все еще волк, и я не представляла, когда он снова станет человеком. Наверняка, двойное перекидывание отнимет оставшиеся силы, а значит, без специалиста никак не обойтись.

— Найди доктора, — прошептала я, глядя в голубые глаза волчицы. Она словно улыбнулась в ответ, и галопом направилась к выходу. Наверняка не заставит себя долго ждать, несмотря на отдаленность острова от основной земли и позднее время.

— Джерри, слышишь меня, Джерри? — я обняла волка за шею, уткнувшись носом в ароматную шерсть. Тепло и мягко, а пульсирующая жилка дарила надежду на то, что все будет хорошо. — Держись, понял? Скоро ты будешь как новенький.

Я напрочь позабыла о лорде–вампире, и мне стало ужасно стыдно. Пойдя на жертвы и поступая не для своей выгоды, он защитил меня, схватившись один на один с главным врагом моей жизни. Взгляд невольно обратился к центру помещения, где я оставила Максимилиана на попечение Казимира. Тела уже не было, да и вообще, никого вокруг уже не было, только тела монстров–мутантов валялись в беспорядке по периметру зала. Постепенно они принимали свой изначальный человеческий облик, и я оказалась окружена изуродованными трупами прихвостней Шакала. Куда делись оборотни, вампиры лорда и близнецы-Мимидаэ? Да разве это имело значение?

— Сейчас бы сигарету, — я расслабленно прикрыла веки, откинувшись спиной к стене, и бережно уложила голову волка себе на колени. Пальцы медитативно перебирали слипшуюся шерсть. Я не заметила, как ладонь зарылась в белокурые кудри Джерарда. Мое сознание упустило момент его трансформации, потому что я погрузилась в вязкую дремоту смертельно уставшего человека.

Доктор прибыл на место через несколько часов в сопровождении посвежевшей Айрин. Сам он, как и в прошлый раз, скрыл лицо за хирургической маской и темными очками. Ну что за нелепый вид, он ведь не вампир, в конце концов. Хотя, кто его знает, может у него какое–то редкое заболевание, не позволяющее солнцу попадать на кожу. Хм… Разве такое возможно у оборотней? А, не мое дело.

— Который час? — я сидя потянулась, так что захрустели косточки.

— Шесть утра, Жень, — Ира ласково погладила меня по голове, словно только что проснувшегося ребенка. Затем дотронулась до щеки Джерарда, он все еще спал на моих коленях. Края раны на груди запеклись кровью, но она уже не выглядела настолько пугающей, как пока оставалась свежей.

Я невольно улыбнулась, сознавая, что с Джерри все будет хорошо. Единственное, что меня беспокоило — это лорд Максимилиан, но я не представляла как с ним связаться. Он, без сомнений, был окружен подчиненными, способными, во что бы то ни стало, позаботиться о своем Сире. Я выдохнула, и попыталась отпустить зарождающееся чувство вины, но на душе, все равно, скребли кошки.